В январе ребята из молодежной команды «Фламенго» стали героями в Бразилии. Они выиграли летний фестиваль (U-20) в Сан-Пауло – один из главных турниров в стране, по результатам которого множество футболистов обзаводятся новыми клубами. «Молодежка» «красно-черных» – традиционно одна из самых сильных в Бразилии и регулярно поставляет своих воспитанников в Европу. В прошлом году форвард Винисиус Жуниор перебрался в мадридский «Реал», плеймейкер Лукас Пакета нынешней зимой – в «Милан». Полузащитнику Тео Майе повезло меньше – он оказался в «Ислочи». Зато сразу стал одним из двигателей обновленной команды Виталия Жуковского, которая после трех туров чемпионата держится в лидирующей группе, а также добралась до полуфинала Кубка страны. Корреспондент «ПБ» познакомился с 21-летним бразильцем, которому прочат статус одного из открытий сезона.
– Для легионеров, особенно из теплых стран, первые месяцы в Беларуси самые сложные. Ты не исключение?
– Конечно, труднее всего приходится на первых порах, тем более когда кардинально меняешь обстановку. Я прилетел в Беларусь зимой, была минусовая температура – даже не представлял, что это вообще означает. Поначалу привыкал, хорошо что все время проводили на сборах: в Пинске, а затем в Турции – там уже было веселее. Потом потеплело, стало полегче. Сейчас все хорошо, привыкаю к белорусской жизни. Снимаю квартиру с другими новичками клуба – Березиным и Красновым, они помогают адаптироваться.
– Ты играл дома, во «Фламенго», и тут предлагают ехать в какую-то загадочную Беларусь. Твоя реакция?
– Предложение из «Ислочи», безусловно, стало сюрпризом. Чего скрывать, о стране до этого вообще ничего не знал. Ну, слышал название, которое периодически мелькало в новостях, но они не были связаны с футболом. Поискал информацию, посмотрел, что «Ислочь» – команда из высшей лиги, из столицы. Для первого профессионального клуба во взрослой карьере подойдет. Но самое главное, что это Европа.
– С погодой все понятно, а с какими еще трудностями пришлось столкнуться?
– По сравнению с морозом все остальное отходит на второй план. Когда уезжал, в Рио было около сорока градусов. В Минске – минус пятнадцать. Я ведь даже снег впервые увидел вживую лишь в белорусском аэропорту. Вышел, потрогал – интересно. До полета все изучил, знал, что будет сложно, но, когда испытал все на себе, все равно ощутил шок. Сначала ничего не успел почувствовать. Дошел до машины – вроде бы жить можно. А когда провел на улице чуть больше времени, понял, что «попал». Даже не представлял, что в таких условиях можно еще и тренироваться – когда не чувствуешь пальцев ног, замерзает лицо, рот, не можешь говорить. В общем, первый месяц был больше похож на программу о выживании, и это не преувеличение.
– Не хотелось развернуться и уехать?
– Скажем так, в какой-то момент начал серьезно задумываться: все ли делаю правильно? Впрочем, старался держать позитивный настрой, говорил себе, что это пройдет. Так и получилось. Вышла отличная проверка на прочность. По поводу того, что еще было самым сложным, – безусловно, находиться вдали от семьи. Всю жизнь провел с родителями и братом в Рио. Если уезжал на какие-то турниры, то максимум на неделю или две. Вообще никогда не жил один, не говоря уже о том, чтобы в другой стране. Никогда не готовил, не стирал – а здесь приходится каждый день все делать самому. Кажется, это простые дела, но для меня действительно все в новинку. Но, думаю, это мне помогает, закаляет характер. Рад, что мама с братом скоро приедут в Беларусь. Очень соскучился по ним, не терпится показать, как живу здесь.
– Минск с Рио-де-Жанейро, конечно, не сравнить...
– Да, все другое. Когда приехал, все деньги и документы носил в специальной сумке, которая крепится на ремнях и прилегает к животу. Она под одеждой, чтобы не смогли выхватить на улице. В Бразилии все носят такие. Но затем мне объяснили, что бояться нечего, с безопасностью проблем в Беларуси нет. Тем не менее в первые дни было иногда страшно – боялся просто выйти на улицу, чтобы вдруг не попасть в какую-нибудь неловкую ситуацию. Но сейчас уже спокойно могу сходить в магазин купить еды, съездить в торговый центр или заплатить за интернет.
– В каком районе Рио ты жил?
– В достаточно хорошем. Он бурно развивается, в последние годы построено очень много новых зданий, торговых центров, офисов. Не так часто приходится сталкиваться с преступностью в сравнении с остальными районами Рио-де-Жанейро. Так что все относительно. К примеру, в Минске как-то шли вечером по обычной улице – Кнорина, кажется. И все спокойно, ничего не происходит. Сказал ребятам: в Рио в такое время точно не стоит гулять – на тебя обязательно кто-нибудь вылетит из-за угла и попытается ограбить. В этом плане наши города, разумеется, очень сильно отличаются. Кстати, в знаменитых фавелах вообще ни разу не был, хотя живу буквально в десяти минутах от того района, который показывали в фильме «Город бога». Но туда не ходил. Лишний раз там появляться не стоит, да у меня никогда и не было на то причин.
– У тебя закончился контракт с «Фламенго», и клуб не предложил новый. Почему?
– Все просто: это один из лучших клубов Бразилии, а может, и мира. У него огромная армия болельщиков. Если бы после молодежной команды мне предложили подписать соглашение с главной, ни о чем другом, естественно, речи и не шло бы. Был бы на седьмом небе от счастья. Но надо понимать, что попасть в основу «Фламенго» очень сложно. Тем более в среднюю линию. На мою позицию у «рубро-негрос» огромная конкуренция – пять-шесть игроков. Например, Эвертон Рибейро, немало игравший за сборную, или парагваец Пирис да Мотта. Короче говоря, особых шансов у меня не было.
– Даже после выигрыша молодежного «Sao Paulo Youth Cup»? Насколько знаю, это очень крутое достижение.
– Не то слово. Пожалуй, это один из главных турниров в бразильском футболе. В нем принимают участие 128 команд со всей страны, разбитых на 32 группы.
– В Беларуси в принципе столько клубов нет...
– Ну, Бразилия ведь больше. В общем, победа в «Копинье» – мечта любого игрока до 20 лет. И, конечно, возможность попасть на карандаш какому-нибудь гранду. И атмосфера не особенно отличается от матчей основных команд. К примеру, на финале, в котором мы обыграли «Сан-Паулу», было больше 40 тысяч зрителей!
– Перейти во взрослый футбол в Бразилии, должно быть, нереально сложно?
– Как и везде. Много нюансов: там ты уже не можешь позволить себе то, что мог в подростковый период, не можешь играть в тот же футбол, что и на молодежном уровне. Нужно ко многому привыкать. Но для начала – найти себе команду. Когда закончился мой юношеский контракт с «Фламенго», где-то неделю сидел без дела. Не поступило ни одного предложения. Думал: и чем вообще я сейчас буду заниматься? Слава богу, тогда возник вариант с «Ислочью». Это произошло очень вовремя, поскольку, когда прилетел в Беларусь, стали звонить из бразильских клубов: Тео, давай к нам. Откуда? Из «Понте Преты» – это команда из серии «В», но тоже очень высокого уровня. Наверняка было еще несколько вариантов, но точно знаю только об этом. Однако к тому моменту я уже выбрал «Ислочь».
.jpg)
– Ты ведь в детстве занимался в школе «Флуминенсе» – главного врага «Фламенго». Не возникло потом проблем?
– Нет, что касается детского футбола, то болельщики настроены не слишком радикально. Кроме того, это был не прямой переход. Перед «Фламенго» я успел поиграть за младшую команду еще одного клуба из Рио – «Аудакса». А когда в одном из матчей мы разгромили «Фла» со счетом 4:0, меня заметили скауты соперника.
– Семья за кого болеет?
– Ха, здесь вообще все интересно. Моя семья на протяжении многих лет поддерживает «Ботафого». Родным пришлось привыкать видеть меня в красно-черной футболке.
– В «молодежке» с тобой играли нынешние звезды: Винисиус из мадридского «Реала», Пакета из «Милана». Расскажи о них.
– Еще несколько лет назад было ясно, что это будущие звезды бразильского футбола. Уже тогда за ними следили большие клубы. Но в остальном они как-то особо не выделялись – мы жили в соседних комнатах в интернате, учились вместе в общеобразовательных классах. Не скажу, что они вели себя как какие-то звезды. Винисиус, например, уже с 16 лет играл за основную команду. И было интересно наблюдать: когда мы прилетали с юношами на какой-нибудь матч, его окружали толпы болельщиков, которые хотели фото или автограф. Это происходило с таким же ребенком, как ты, и выглядело немного сюрреалистично: такое внимание... Конечно, каждый в команде стремился достичь подобных высот.
– Уже когда ты находился в Беларуси, на базе «Фламенго» случился пожар, в котором погибли десять человек, в том числе четыре футболиста академии...
– Да, как раз напротив была моя раздевалка, каждый день ходил через это место. Для меня это стало огромным ударом – как будто случилось где-то рядом. Лично знал некоторых парней, которые тогда погибли. Они были моложе, но мы иногда общались на базе или в тренажерном зале. Это очень непросто пережить...
– У тебя контракт на три года. Но это лишь первая ступенька?
– Не буду скрывать: это так, однако сейчас все мысли только об «Ислочи». Мы здорово начали сезон. Одержали две победы в чемпионате, играем в полуфинале Кубка. Видно, что команда от матча к матчу прогрессирует. Кто знает, возможно, именно «Ислочь» станет той самой темной лошадкой и командой, с которой захочется связать карьеру. Пока не загадываю. Если говорить совсем о мечтах, то хотелось бы поиграть в английской премьер-лиге. Впрочем, мне и другие чемпионаты из топ-3 нравятся – и «примера», и серия «А».
– Наш футбол наверняка сильно отличается от того, в который привык играть в Бразилии?
– Очень. Здесь команды действуют иногда слишком жестко. У меня на родине, конечно, так никто не играет. Ну ничего, приходится адаптироваться.
– Врожденную склонность латиноамериканцев к импровизации тренер «Ислочи» Виталий Жуковский не ограничивает?
– Нет. Для него важно правильно располагаться на поле в конкретных ситуациях. А дриблинг или нестандартные решения только приветствуются.
– Всегда понимаешь, что именно коуч от тебя требует?
– Да. Уже выучил ключевые футбольные слова. А все остальное – через планшет, видеоматериалы. Визуально можно понять любую установку, так что с этим проблем нет. Эмоции Жуковского? Это здорово и нормально для футбола. Виталий Леонидович с первого дня во всем мне помогает. Доходит до того, что в случае необходимости возьмет за руку и отведет куда надо.
– Русский язык дается тяжело?
– Очень. У меня всегда с собой учебник, словарь, тетрадь. Стараюсь записывать какие-то новые слова, учить все. Ангелина, клубный фотограф «Ислочи», помогает выучить кириллический алфавит. Был бы латинский – стало бы гораздо проще. Но понемногу двигаюсь, чувствую, что есть прогресс. И, конечно, понимаю: это одна из ключевых задач сейчас.
Фото: Анатолий Редин
Источник: Прессбол
